‘Спартак’ открыл зал славы

20 декабря 2005

Вчера московский ‘Спартак’ открыл Зал хоккейной славы, в который вошли игроки, прославившие команду во внутренних и международных соревнованиях, сообщает официальный сайт клуба.

Одной из главных неожиданностей первой половины чемпионата стал подъем ‘Спартака’, который с приходом нового главного тренера ведет реальную борьбу за место в первой восьмерке.

Валерий БРАГИН: ‘ЕСЛИ БЫ НЕ ЯРОСЛАВЛЬ И АРБИТРЫ, ‘СПАРТАК’ БЫЛ БЫ ЕЩЕ ВЫШЕ’

Главному тренеру ‘Спартака’ Валерию Брагину во дворце спорта ‘Сокольники’, понятно, везде зеленый свет. Уважение и почет. Всякий вахтер берет под козырек.

Но место для разговора нашли не сразу — занятыми оказались и тренерская, и столики в кафе. Дожидались окончания занятия мамы тех мальчишек, которых очень скоро, возможно, будет тренировать Брагин.

Но те маленькие накладки автора волшебного спартаковского взлета ничуть не печалили. Брагин только что завершил собрание команды, на котором взлет, собственно, и анализировал…

Мы пытались говорить не об одном ‘Спартаке’ — были в жизни Брагина другие команды. И даже страны. Но все равно возвращались к ‘Спартаку’. Всех удивившему.

ПОКА У ‘СПАРТАКА’ НЕТ НИ ОДНОЙ ПОБЕДЫ ЗА ПИСЬМЕННЫМ СТОЛОМ

- Я был бы осторожнее со словом ‘взлет’, — заметил Брагин. — Команда идет на десятом месте, всего-навсего решается та задача, которую перед нами поставили. Был взят стратегический двухлетний курс на омоложение ‘Спартака’, набрали хорошую молодежь, и при нормальном финансировании она просто начала расти. Увеличил объемы тренировок. Много разговаривал один на один с каждым парнем. И вот вам результат: два круга команда прошла почти без срывов. Даже те хоккеисты, которые в прошлом году выглядели блекло, в этом сезоне заиграли по-другому. Вы и сами это видите, наверное.

- Все видят.

- Изменения в ‘Спартаке’ будут, но костяк создан. У этой команды хорошие перспективы.

- Умеете с людьми разговаривать?

- А почему нет?! Я, между прочим, еще игроком понял, что обладаю педагогическим даром: много лет являлся капитаном ‘Химика’, мостиком между тренером и хоккеистами. Эта буковка на свитере учила находить контакт. Помню, был у нас тяжелый момент, матчей пять подряд провалили. Общее собрание, команда отношения выясняет — и мне, а не тренеру, пришлось в жесткой форме говорить с ребятами. И после того собрания выдали уже другую серию, победную.

- Без рукоприкладства обошлось?

- Это не мой метод. Убеждение, только убеждение.

- И как, например, находите подход к Михаилу Иванову? Он, как известно, человек на ‘своей волне’, глубоко верующий.

- Не сказать, что наш контакт выходит за рамки рабочего, но общий язык мы до сих пор находили. Правда, в моей тренерской карьере встречались люди, с которыми я человеческий контакт найти не мог. И понять их не мог. В той же юниорской сборной — с молодежью, которая уже ходила под командой мастеров, жестко поступал, другого выхода не было. Кого-то отчислил — и ребята сразу поняли, что такое сборная. В итоге чемпионами мира стали.

- Американские юниоры, говорят, к тому чемпионату мира в Минске два года готовились, а финал проиграли вам за письменным столом…

- Та американская сборная никакого ужаса мне не внушала. Организация у нее, конечно, потрясающая была — но мы все хитростью перебили. Но со ‘Спартаком’ в этом сезоне пока матчей, выигранных за столом, не было. Команда совсем молодая, а чтобы побеждать тактически, нужен подбор исполнителей. Тактику мы, конечно, перед каждым матчем вырабатываем, голову ломаем, но нынешний ‘Спартак’ не тактикой силен. Что матч в Перми, например, показал. Вышли на лед — по всему видно, что играть собрались с последней командой. Первый период провели просто безобразно 1:3 уступаем. Пришлось спустить ребят с небес на землю, накричать. И они сразу ‘полетели’, что называется…

- Не выиграй вы тот юниорский чемпионат мира, тренировали бы сегодня ‘Спартак’?

- Когда тренер выигрывает серьезный турнир, конечно, к нему сразу другое отношение. Победителей везде любят. И еще знаю один закон: мягким в нашем хоккее быть нельзя. Я в себе мягкость изжил.

КОПЕНГАГЕН — НА УШИ

- Вы сколько лет тренируете?

- С 90-го года. Сезоном раньше уехал в Данию, был играющим тренером. До моего приезда команда на последнем месте в первенстве шла, а со мной сразу в чемпионы выбилась. После этого я окончательно понял: есть что-то у меня за душой, чтобы тренировать. Способен. Еще советские времена были, после чемпионства вызвал меня посол. Народу много, прием — и обо мне перед всеми сказал: ‘Приехал один человек, и страну перевернул — весь Копенгаген ходит с советскими флагами…’

- В самом деле?

- Именно. Я восемь лет там пробыл — и вот такое отношение настолько помогло поверить в себя! Только в отпуск в Москву приезжал, чтобы родину не забыть. А потом в Россию таким и вернулся — уверенным. Готовым тренером. Но здесь оказалось все иначе.

- А в Дании-то у вас и садик наверняка был, и дом хороший?

- И даже гражданство предлагали. Но скучновато там, а для меня общение — первое дело. Не скандинав я, понимаете! Так и остался чужим в их жизни, где без предупреждения в гости не придешь. И на свой лад их не переучишь.

- 15 лет уже тренируете. Не ловите себя на мысли, что с годами выхолащиваются эмоции?

- Ни в коем случае. Скажем, вернулся я в Россию, возглавил ‘Химик’, в котором узнал, что такое проблемы материального плана. Команда полгода не видела денег. Тут разве заскучаешь? А я ведь каким приехал из Дании?

- Каким?

- Тренером-демократом. Чуть размякшим. Свободу игрокам — по максимуму. Но быстро вспомнил, что такое русский менталитет! Никакой я сейчас не тиран, но любой игрок ‘Спартака’ вам подтвердит, что Брагин тренер жесткий.

ПОЧЕМУ СЕМИНА НЕТ В СБОРНОЙ?!

- Чем нынешний ‘Спартак’ отличается от всех остальных? Чем силен?

- Я сам играл в ‘Спартаке’ и застал времена, когда команда славилась особенным духом. Он действительно был, поверьте мне. Гулять так гулять — всей командой. Играть так играть, все за одного. Вот это я стараюсь вернуть, много об истории клуба с парнями разговариваю — и очень радуюсь, видя их глаза. Все доходит, никто на этих беседах не зевает. Неглупые у нас ребята. А потом все переносится на площадку.

- Что вам не нравится в сегодняшнем ‘Спартаке’?

- Позиции четыре я бы усилил. С другой стороны, сейчас период дозаявок, изучаешь рынок — а на нем нет ничего. И думаю: лучше, наверное, работать с этими игроками. От них по крайней мере знаешь, чего ждать. В первый период дозаявок мы ничего делать не стали — и не ошиблись.

- Максимум выжимаете из этой команды?

- Я бы не сказал! Отдельные матчи — просто хорошие. А потом сказывается психология молодых игроков, которую не сломать: на следующую встречу выходят такие… ‘Неважно, кто перед нами. Любого победим!’ Главная моя задача — поймать этот момент и почувствовать, как с кем говорить.

- Со стороны все же кажется, что вашей молодой команде не хватает людей, работающих в тренерском штабе. Выпустить на лед Болдина с Тюриковым, и ‘Спартак’ еще выше заберется.

- Может, вы и правы, но я для себя решил так: раз приняли решение омолаживаться, о других вариантах и думать не стоит. Зубов у нас постоянно играет, даже в меньшинстве, Кучерявенков, Гусаров на подходе, Николишин, Климов… 18-летние мальчишки. Возрастной игрок должен быть сильнее молодого. Если он на том же уровне, держать его нет никакого смысла. Сейчас, правда, думаю: может, на каком-то этапе ветераны и помогли бы, не надо было с ними расставаться. Допускаю. Но эту мысль перебивает другая: если опытные хоккеисты занимают 15-е место, какой смысл их держать?

- Ваша идея работать с молодыми не перешла в фанатизм?

- Если бы я разогнал всю среднюю прослойку, тогда можно было бы подумать. Но остались Иванов, Климович…

- Кто из игроков, на ваш взгляд, проводит блестящий сезон?

- Дмитрий Семин. Я с ним много весной разговаривал, в межсезонье — сейчас парень понял, что от него требуется. Совсем молодой, 83-го года рождения, а уже лидер команды. Показывает хоккей такого уровня, что я не могу понять тренеров сборной: почему не обращают внимание? Один из лучших центрфорвардов в суперлиге!

- Самый болезненный момент нынешнего сезона — поражение от ‘Лады’, наверное?

- Скорее от Новокузнецка в Сокольниках. Обидно в Питере проиграли. И ‘Лада’, конечно, тоже. Она тогда крепко в Ярославле уступила и целенаправленно готовилась к встрече именно со ‘Спартаком’. Так многие поступают: с ‘Локомотивом’ как получится, так и получится. Все эмоции — на ‘Спартак’, у которого можно взять какие-то очки. Мы из-за этого турнирного момента прилично очков недобрали, сейчас могли бы еще выше быть. Плюс судейские ошибки. Но это отдельная тема, очков восемь у нас арбитры увели.

- Часто вас собственные хоккеисты удивляли?

- Удивили, когда обыграли ‘Химик’ — 5:1. Без вариантов. Причем действительно переиграли, а не перебегали. Хороший хоккей показали во встрече с ‘Северсталью’ — 7:5.

- Что скажете о самом результативном игроке команды — канадце Линге?

- Есть у него положительные черты. Игрок неглупый, ‘пасовый’, как мы говорим. Но страшно не любит черновую работу, а у нас хоккей такой, что моментами все пять человек должны работать на оборону. Переучивать сложно, 30 лет человеку. Претензий к нему бывает много. Особенно по выездным матчам. Парень хитрый, все понял: здесь, в Сокольниках, надо играть постоянно. Своя публика, начальство на трибуне. Выкладывается. А на выезде — как получится…

УЗНАЛ, КАК СИДЕТЬ В ЗАПАСЕ ПРИ КУЛАГИНЕ

- На пост тренера ‘Спартака’ было пять кандидатур. Кто, кстати?

- Не знаю.

- Все вы знаете, просто говорить не хотите. Начальство объяснило, почему выбрало вас?

- Нет. Поступило предложение — я взял время на размышление…

- Вы еще и размышляли?

- Конечно. В ‘Спартаке’ ситуация была совсем непростая, и с финансовой точки зрения тоже. И если бы, выстроив новую команду, я начал с первого тура с ней валиться, получил бы серьезный удар по тренерской карьере. Поэтому все взвешивал. Думаю, при назначении сыграло роль то, что у меня хороший опыт работы с молодыми хоккеистами.

- Любой новый тренер неизбежно проходит через сопротивление команды. В ‘Спартаке’ сопротивление было большое?

- Не очень, но было. Особенно на первом сборе, в Финляндии. Люди, оставшиеся в команде с прошлого года, подходили ко мне с вопросами: зачем столько работать? Почему? Пришлось объяснять.

- Зловеще звучит.

- Нет, объяснял я как раз спокойно. Без лишних эмоций. Все, мол, увидите во время сезона, по собственным результатам. Начался чемпионат, и ребята мне сами сказали: теперь, мол, все понятно. А тот сбор в Финляндии для меня лично стал переломной точкой. Я понял, что пошло дело, когда все перетерпели тяжелейшую работу.

- У всякого тренера нервы сдают по-своему. Как у вас?

- Стараюсь держать себя в руках. Например, крика в Перми требовала ситуация. Ребят следовало встряхнуть. Думаете, я сорвался? Все было продумано — только этим приемом нельзя пользоваться часто. Команда привыкнет, если кричать часто, и перестанет крик воспринимать.

Я с большими тренерами работал, старался эти вещи для себя подмечать. Тот же Карпов Николай Иванович старался вообще не кричать. Тихо искал единомышленников. Роберт Черенков говорил жестко. Борис Палыч Кулагин чужого мнения вообще не признавал. С Васильевым в ‘Химике’ все было хорошо, пока на площадке без проблем. А если что не так — моментально закипал. Тренерская работа — это психология в чистом виде.

- Самый обидный тренерский поступок по отношению к вам?

- Кулагин пришел в ‘Спартак’ и начал строить новую команду. Был немножко несправедлив по отношению ко мне и к тем ребятам, которые играли в команде до него. Я впервые в жизни узнал, что такое сидеть в запасе. Смотреть на ‘Спартак’ с трибуны. На зарплате это тоже, кстати, отражалось. Было очень неприятно. Обидно оттого, что играли люди не сильнее меня.

- У кого из ваших бывших партнеров, учеников самая трагичная судьба?

- Роман Оксюта достоин был совсем другой судьбы в хоккее и НХЛ. Но тренироваться не слишком любил, ‘я’ на первом месте — а задатки удивительные. Помните, с кем я в тройке играл?

- С кем?

- С Сережей Карповым и Щуренко. Ни того, ни другого уже в живых нет. Не смогли себя в жизни отыскать после хоккея. Я как раз уезжал в Данию, бывал наездами и слышал что-то отрывистое. Вроде Щуренко, умнейший игрок, где-то на складе работал… Эти ребята достойны были другого. Очень жалко.

- Сохранись кассеты с вашими матчами — какую хотели бы посмотреть в первую очередь?

- Самую фантастическую игру в истории советского хоккея — когда после второго периода мы уступали ЦСКА — 0:5. И победили — 6:5. Конец 70-х. Самое интересное, тогда Черенков, я вспоминал, никаких особенных слов в раздевалке не говорил, скорее молчал. Но как-то забросили одну шайбу, другую… И команда завелась. Это было невероятно.

НА ‘ХИМИК’ НЕ ОБИЖАЮСЬ

- Любая отставка — удар по психике. После расставания с ‘Химиком’ сомнений в собственных силах не возникало?

- Я грамотно самому себе объяснил ту ситуацию. Команда только вышла в суперлигу я убеждал руководство, что там совсем другой хоккей, и первый сезон вольно-невольно будем втягиваться. Не убедил. Начальство сформулировало по-своему: ‘Химик’ должен выйти в плей-офф. Хотя по подбору игроков было ясно, что далеко нам до плей-офф. А с начальством разговаривать сложнее, чем с командой. Люди дают деньги и имеют право формулировать задачу Стартовал ‘Химик’, если помните, в тот год ужасно. До сих пор не могу себе простить, что не взяли перед сезоном классного вратаря. Главная моя ошибка.

- А потом ‘Химик’ вытащил Мариничев.

- Первым делом взяв Скудру. Позже подъехали Каменский с Титовым, которых я еще с лета звал. Ребята на моих глазах росли когда-то. ‘Химик’ стал совсем другой командой — и Мариничев на этом фоне вроде как герой, выправил…

- После ‘Химика’ не было сомнений, что однажды вернетесь в суперлигу?

- Не было. Звали меня в клубы, но что-то не устраивало. Всегда был лидером, еще с игровых времен, и бороться не пойми за что, жить без задач сложно. После Воскресенска отправился в Саратов — а там несерьезная работа. Ни задач, ни денег. Неинтересно себя разменивать, лучше уж было с фарм-клубом ‘Спартака’ работать. Ждал настоящего предложения — и дождался.

Юрий ГОЛЫШАК.