Книжные новости

21 августа 2009

Евгений Евтушенко представил свой шедевр о футболе

Вдруг вспомнились трупы по снежным полям,
бомбежки и взорванные кариатиды.
Матч с немцами. Кассы ломают. Бедлам.
Простившие Родине все их обиды,
катили болеть за нее инвалиды, —
войною разрезанные пополам,
еще не сосланные на Валаам,
историей выброшенные в хлам —
и мрачно цедили: «У, фрицы! У, гниды!
За нами Москва! Проиграть — это срам!» Хрущев, ожидавший в Москву Аденауэра,
в тоске озирался по сторонам;
«Такое нам не распихать по углам…
Эх, мне бы сейчас фронтовые сто грамм!» Незримые струпья от ран отдирая,
катили с медалями и орденами
обрубки войны к стадиону «Динамо» —
в единственный действующий храм,
тогда заменявший религию нам.
Катили и прямо, и наискосок, как бюсты героев,
кому не пристало
на досках подшипниковых пьедесталов прихлебывать, скажем, березовый сок
из фронтовых алюминьевых фляжек,
а тянет хлебнуть поскорей, без оттяжек
лишь то, без чего и футбол был бы тяжек: напиток барачный, по цвету табачный, отнюдь не бутылочный, по вкусу обмылочный, и, может, опилочный
из табуретов
страны Советов, непобедимейший самогон,
который можно,
его отведав, подзакусить рукавом, сапогом.
И, может, египетские пирамиды,
чуть вздрогнув, услышали где-то в песках, как с грохотом катят в Москве инвалиды
с татуировками на руках.
Увидела даже статуя Либерти,
за фронт припоздавший второй со стыдом, как грозно движутся инвалиды те —виденьем отмщения
на стадион.
Билетов не смели спросить контролерши, глаза от непрошенных слез не протерши, быть может, со вдовьей печалью своей.
И парни-солдатики,
выказав навыки, всех инвалидов
подняли на руки,
их усадив попрямей,
побравей
самого первого ряда первей.
А инвалиды,
как на поверке, —
все наготове держали фанерки
с надписью прыгающей «Бей фрицев!»,
снова в траншеи готовые врыться,
будто на линии фронта лежат,
каждый друг к другу предсмертно прижат.
У них словно нет половины души —их жены разбомблены и малыши.
И что же им с ненавистью поделать, если у них — полдуши,
и полтела?
Еще все трибуны были негромки,
но Боря Татушин,
пробившись по кромке,
пас Паршину дал.
Тот от радости вмиг
мяч вбухнул в ворота,
сам бухнулся в них.
Так счет был открыт,
и в неистовом гвалте
прошло озаренье по тысячам лиц, когда Колю Паршина поднял Фриц Вальтер,
реабилитировав имя «Фриц». Фриц дружбой —
не злостью за гол отплатил ему!
он руку пожал с уваженьем ему,
и —
инвалиды зааплодировали
бывшему пленному своему!
Но все мы вдруг сгорбились, постарели,
когда вездесущий тот самый Фриц,
носящий фамилию пистолета,
нам гол запулил, завершая свой «блиц».
Когда нам и гол второй засадили,
наш тренер почувствовал холод Сибири,
и аплодисментов не слышались звуки,
как будто нам всем отсекли даже руки.
И вдруг самый смелый из инвалидов,
вздохнул,
восхищение горькое выдав:
«Я, братцы, скажу вам по праву танкиста —
ведь здорово немцы играют,
и чисто…»
и хлопнул разок,
всех других огорошив,
в свои обожженные в танке ладоши,
и кореш в тельняшке подхлопывать стал,
качая поскрипывающий пьедестал.
И смылись все мстительные мысленки
(все с вами мы чище от чистой игры),
и, чувствуя это,
Ильин и Масленкин
вчистую забили красавцы-голы.
Теперь в инвалидах была перемена –
они бы фанерки свои о колена
сломали,
да не было этих колен,
но все-таки призрак войны околел.
Нет стран, чья история — лишь безвиновье,
но будет когда-нибудь и безвойновье,
и я этот матч вам на память дарю.
Кто треплется там, что надеждам всем крышка?
Я тот же, все помнящий русский мальчишка,
и я, как свидетель, всем вам говорю,
что брезжило братство всех наций в зачатке —
когда, молодой еще, Яшин, перчатки
отдал, как просто вратарь-вратарю.
Фриц Вальтер, вы где?
Что ж мы пиво пьем розно?
Я с этого матча усвоил серьезно –
дать руку кому-то не может быть поздно.
А счет стал 3:2.
В нашу все-таки пользу.
Но выигрыш общий неразделим.
Вы знаете, немцы, кто лучшие гиды?
Кто соединил две Германии вам?
Вернитесь в тот матч, и увидите там.
Кончаются войны не жестом Фемиды,
а только, когда забывая обиды,
войну убивают в себе инвалиды, войною разрезанные пополам.

Март 2009

Талса, Оклахома

Справка

СССР — ФРГ — 3:2. 21.08.1955. Москва. Стадион «Динамо».
СССР: Лев Яшин, Анатолий Порхунов, Анатолий Башашкин, Михаил ОГОНЬКОВ, Анатолий МАСЛЁНКИН, Игорь НЕТТО, Борис ТАТУШИН, Анатолий ИСАЕВ (Юрий Кузнецов, 70), Николай ПАРШИН, Сергей САЛЬНИКОВ, Анатолий ИЛЬИН.
ФРГ: Геркенрат, Посипал, Харперс, Юсковяк, Морлок, Рериг, Либрих, Ран, Шефер, Эккель, Вальтер.
Голы: ПАРШИН (16), МАСЛЁНКИН (69), ИЛЬИН (73) — 3 футболиста «Спартака» у СССР; Вальтер (29), Шефер (52) — у ФРГ.
(справка «Новой Газеты» от 10.04.09 № 37).

Спустя 2 года после поражения от югославов на Олимпиаде-52 в Хельсинки и расформирования ЦДСА, а с ней и национальной команды, вновь была собрана сборная СССР, которую возглавил 43-летний Гавриил Качалин. И через 10 лет после окончания Великой Отечественной войны произошло знаменательное для нашего футбола событие: в Москву на товарищеский матч приехали чемпионы мира — команда ФРГ.

Обе стороны рассматривали игру, как возможность наладить политические контакты — вместе с футболистами в СССР был приглашен канцлер Конрад Аденауэр. В столицу полетело невиданное для того времени число болельщиков из ФРГ — около 2 тысяч. Из Европы на встречу аккредитовалось более 300 корреспондентов. Судил поединок тот же самый арбитр, что и выигранный немцами годом ранее, 04.07.54 в финале ЧМ-54 в Берне на стадионе «Ванкдорф», — англичанин Уильям Линг.

…Хотя Николай ПАРШИН и забил 1-й мяч, однако Фрицу Вальтеру (капитан сборной ФРГ был пленным в России) ещё до перерыва удалось счет сравнять, а в начале 2-го тайма германцы и вовсе вышли вперед. Однако сильный и неожиданный удар Анатолия МАСЛЁНКИНА со средней дистанции привел публику в неописуемый восторг и внес, как оказалось впоследствии, перелом в игру. Буквально через 4 минуты Анатолий ИЛЬИН снова заставит вратаря Геркенрата вытащить мяч из сетки, а на табло под надписью «СССР» появится цифра «3»…

«Как зритель, перестрадавший этот матч, и как бывший солдат скажу, что он для нас был один такой в 20-м веке, — писал об этой игре патриарх спортивной журналистики, автор десятка книг о футболе Лев Филатов. — Хотя и прошло со дня окончания войны десять лет, стать очевидцем поражения наших футболистов от немецких было невыносимо. Наши проигрывали 1:2 — на трибунах мертво, однако заключительный натиск принес победу и восторг надолго. После наши команды не раз и не два проигрывали немецким, но это уже не царапало, да и население трибун молодело, становилось счастливо забывчивым».

А вот что сказал тренер чемпионов мира Зепп Гербергер после финального свистка: «Мы никогда еще не были вынуждены играть в таком изнуряющем темпе, а такому ураганному штурму, как решающая двадцатиминутная атака советских футболистов во второй половине игры, мы не подвергались даже на первенстве мира. Мы много слышали об их быстроте, великолепной физической подготовке, но выносливость соперника оказалась просто непостижимой…».

Автор победного гола Анатолий ИЛЬИН считал, что победу по праву должны разделить зрители, среди которых, естественно, было много ветеранов и инвалидов войны: «Такой поддержки, такого единения с трибунами мне испытывать никогда не приходилось. В том неповторимом штурме немецких ворот принимали участие десятки тысяч человек. Перед таким штурмом не могла бы устоять ни одна команда в мире».

За победу над Германией все футболисты сборной СССР получили по черно-белому телевизору «Темп».
…Ровно через год сборная СССР еще дважды обыграет германцев — в товарищеском матче в Ганновере и на Олимпиаде-56 в Мельбурне…

/подготовил БорисЛ.Духон/