Однажды Борис на вопрос, что он считает основным в своей спортивной жизни, ответил: «Любовь к хоккею». Ему всегда хотелось играть, играть как можно больше. Вот эта жажда и помогла ему стать большим мастером. Временами самоотверженность Бориса не знала границ. В любой игре, особенно против сильных соперников, он отдавал все свои силы, всю энергию без остатка. Он принимал вызов любого мощного защитника, никого не боялся и лихо вступал в силовое единоборство.

Но если команде «Спартак» или сборной СССР становилось трудно, ее многолетний капитан в той и другой команде с не меньшей самоотверженностью действовал в обороне: ловко принимал шайбу на грудь, четко применял силовые приемы. Защитники лучших команд мира всегда знали, что, если шайба попадает к Борису Майорову, то над их воротами нависает опасность. Быстрота и маневренность, резкий старт и высокая скорость позволяли ему делать точные и неожиданные передачи партнерам. Но случалось, что он лишь имитировал передачи. И когда, казалось, вратарь и защитники соперников уже раскусили маневр спартаковца, он без всякой подготовки замаха каким-то неуловимым движением кисти посылал шайбу в сетку.

Борис Майоров по праву считался мозгом первой тройки «Спартака», в полном составе выступавшей на трех чемпионатах мира и Европы, включая турнир 1964 года, который одновременно был олимпийским.

А потом чуть ли не каждый год у Бориса и Старшинова был новый партнер. Они ворчали на очередного новичка — и так бывало. Но и поддерживали нового партнера, понимая, что и ему тоже не сладко, оказавшись в знаменитой тройке. Не случайно благодаря Борису, заводиле звена, тройка сохраняла много лет свой почерк — у ворот самых грозных команд кружилась знаменитая спартаковская карусель. Она остановилась, когда в 1969 году Борис оставил лед. Правда, Старшинов еще трижды становился чемпионом мира, но уже ничто у звена не напоминало ту игру, когда выступал Борис Майоров.

В чемпионатах СССР спартаковский капитан провел 400 матчей, забросив 255 шайб. А на чемпионатах мира и Европы, на Олимпийских играх на счету Бориса Майорова 30 шайб, заброшенных в 50 встречах. Братья Борис и Евгений Майоровы и Вячеслав Старшинов были бойцами до мозга костей, и это им порой дорого обходилось. Соперники умели, как говорится, завести отчаянных спартаковских парней до такой степени, что судьи оказывались вынужденными удалять Бориса и его партнеров, а их обидчики, самые настоящие провокаторы, при этом хихикали, довольные своей хитростью. Находились и такие арбитры, которые, выходя на лед, заранее настраивались наказывать нападающих первой тройки «Спартака», заведомо считая их грубиянами.

Окончив Московский авиационный технологический институт, Борис Майоров по рекомендации профессора Николая Полякова стал аспирантом, принялся за диссертацию, но потом все благие намерения пошли прахом, и он вернулся в хоккей.

Кем только не был Борис Александрович в отечественном хоккее — и «Спартак» тренировал (при нем его родная команда дважды выиграла Кубок СССР, однажды была вторым, однажды третьим призером чемпионата страны), и одним из тренеров юношеской сборной СССР работал, и вместе с Робертом Черенковым помогал Виктору Тихонову на первом розыгрыше Кубка Канады, наконец, возглавлял Управление хоккея Спорткомитета СССР.

Исчезнув на пять лет с нашего хоккейного горизонта, Борис Майоров возник вновь в Москве на должности, которой прежде никогда у нас не было, — генерального менеджера сборной команды страны. А исчезал Борис Майоров по той простой причине, что пять лет работал в Финляндии — с начала ноября 1990 года по май 1993 года возглавлял клуб «Йокерит» (Хельсинки), ставший в 1992 году чемпионом страны. Затем он переехал в Тампере, чтобы перевести местную команду «Таппара» с 11-го места на 4-е.

Еще до возвращения в Москву Борис Александрович решил «завязать» с тренерской деятельностью, ссылаясь на усталость. По его словам, девять лет тренерской работы — слишком большой срок, а «после 4-5 лет работы любому тренеру не мешает сделать перерыв, чтобы осмотреться, оценить себя да и происходящее в хоккее со стороны, а потом можно и вернуться».

После этого Майоров работал генеральным менеджером сборной команды России, а сегодня он — президент городского хоккейного клуба «Спартак», с удовольствием занимает место у микрофона, превратившись в заправского комментатора на канале НТВ+, куда его пригласили, когда не стало брата. Долгие годы Николай Петрович Старостин, встречаясь с Борисом Майоровым, уже ставшим известным хоккеистом, всякий раз со вздохом говорил ему: «Обидно мне на тебя смотреть, на пропащего человека. А ведь каким футболистом мог стать!»

Всего два раза сыграл Борис Майоров за основной состав футбольной команды «Спартак» — 19 и 24 июня 1961 года против «Пахтакора» и «Кайрата». После этого тот же Старостин и Никита Симонян, старший тренер спартаковцев, получили нагоняй от спортивных руководителей страны за то, что Борис играет в футбол, — это, мол, может отрицательно сказаться на его игре в хоккей (весной он участвовал в упомянутом чемпионате мира и Европы, который состоялся в Швейцарии). Но он еще долго продолжал играть в футбол — за первую команду «Спартака» в чемпионате Москвы и за дублирующий состав спартаковской команды мастеров в первенстве СССР.

Именно из-за Бориса Майорова возник клич «Шай-бу! Шай-бу! Шай-бу!», который знают ныне на всех стадионах мира — едва мяч попадал к Майорову, спартаковские болельщики начинали подбадривать хоккеиста, вышедшего на футбольное поле стадиона «Динамо»: «Шай-бу! Шай-бу! Шай-бу!».

Борис Александрович Майоров — двукратный олимпийский чемпион, шестикратный чемпион мира и Европы, трехкратный чемпион СССР, спартаковец с 1952 года.

Он награжден орденом Трудового Красного Знамени, двумя орденами «Знак Почета», орденом «За заслуги перед Отечеством» III степени (в связи с 65-летием общества «Спартак», награду вручал Владимир Путин) и Почета.